Бедный Сэнсэй - Глава 3

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

1

Шинхан, не поднимая головы, спросил:
- Все успели записать?
- Минуту...
- Хватит тянуть!
- Ладно, дописывайте пока. - У шинхана был мягкий, почти ласковый голос.
Олег, пользовавшийся при записях особой системой значков, обозначающих удары и стойки, управился раньше остальных и теперь с любопытством разглядывал учителя. Шинхан внешне был странно противоречив. Невысокий, казалось бы, ничем не примечательный человек. Фигура могла показаться чуть обрюзгшей - таких тысячи увидишь в метро. И лишь темно-коричневые, с твердым оценивающим прищуром глаза выдавали в нем мастера.
Будучи бойцом экстра-класса, он имел мягкую, почти женскую руку с совершенно чистым кентасом. И это в то время как даже все второгодки, не говоря уже о Сэнсэях, набивали себе на кулаках костяные култышки.
Олег не раз видел работу шинхана. Это был ураган.
Сейчас учитель, продиктовав им одну из новых связок, откинулся в кресле и рассматривал своих Сэнсэев. Наткнувшись на взгляд Олега, он подмигнул ему. Олег улыбнулся.
Ребята вокруг - девять остальных Сэнсэев школы - что-то дописывали в своих блокнотах.
- Заканчивайте канцелярию, - шинхан резко поднялся, будто взлетел над креслом.
- Поговорим о школе. Сейчас мы переживаем ледниковый период. Вы знаете, сколько предпринимается попыток пробить собственную федерацию, но судьба немилостива к кунг-фу. И мы малочисленны, лишены всех льгот, которые имеют каратэки, вынуждены прозябать на полулегальном положении. Это известно каждому из вас.
Шинхан обвел аудиторию своими темными завораживающими глазами и неожиданно улыбнулся. Потом так же вдруг погасил улыбку.
- Школа - главное для нас, и мы должны сделать все, чтобы она iтроцветала. Это аксиома, и думая над ней, я понял, что у нас есть возможность любопытного тактического хода. Мы должны заставить считаться с собой даже тех, кто бы этого не хотел.
Сзнсэи замерли, вслушиваясь в его слова.
- В январе будут проводиться общемосковские соревнования по каратэ. Там мы заявим о себе в полный рост. Мы должны одержать победы, много убедительных побед.
Шинхан неторопливо прошелся перед ребятами своей кошачьей походкой, потом опустился в кресло.
- Итак, основное на сегодня - подготовка людей, способных отстаивать нашу честь на соревнованиях в стиле чистого каратэ.
- Вас, - шинхан бросил взгляд в зал, - десять человек без Максима. Каждый выставит из своей группы пять бойцов. Это уже пятьдесят... Тихо! - он жестом остановил поднявшихся Лешу и Лада.
- Определив кандидатов, вы должны в оставшееся время уделить им максимум внимания. Тренировки в группах пусть ведут сэмпаи. От вас требуется одно: качественно подготовить бойцов к схваткам на соревнованиях по каратэ.
Он снова поднялся, обошел вокруг кресла, строго глянув в зал, заговорил начальственным тоном:
- Недавно я провел инспекцию ваших групп. Мне был важен не только контроль за уровнем вашей работы. Я взял на заметку наиболее перспективных людей. Как и в предыдущие годы, некоторых из них я отберу в свою группу. Буду сам готовить ее к соревнованиям по каратз.
Он замолчал и обвел присутствующих прищуренными глазами, пытаясь разобраться в их реакции.
"Да, - подумал Олег, - теперь шинхан снова возьмет самых перспективных. А может быть, так лучше? Что могут, кроме азов, дать сэнсэи? Только учитель в состоянии двигать лучших".
- Итак, - раздался голос шинхана, - я беру себе из группы Ладислава - Филимонова, из группы Супруна - Курочкина и Бурцева, из группы Севы - Смолина, у Олега - Торшина...
- Торшин не придет, - хмуро бросил Олег, дождавшись, когда учитель зачтет список.
- Не придет? - удивился шинхан. - Почему?
- Торшин ушел служить в милицию.
- Вот как... Жаль, честно говоря, - шинхан покачал головой. - Крепкий паренек. Он мне нравится уже давно. Ладно. Пусть приходят остальные. Где мой зал - знаете. Так что жду в пятницу.
Сэнсэи согласно закивали, хотя у них, Олег был в этом уверен, на душе скребли кошки: отдавать хороших учеников никто не любит. С ребятами сживаешься, прирастаешь к ним душой.
- Теперь о саморекламе, - продолжил шинхан. - Очень важно, чтобы о нас знало как можно больше людей. С этой целью мы в новом году организуем серию лекций и показательных программ в клубах, домах культуры Москвы и Подмосковья. Главная тема - история возникновения кунг-фу, его основы, тактика и стратегия, философия. И, конечно, покажем наиболее красивые тао в разных стилях, проведем учебные бои.. Участвовать будут все сэнсэи школы. Отдельные тао покажут: змею - Олег, богомола - Миша, дракона - Зубов. Тамешивар* я буду демонстрировать сам. И еще. Хорошо, если бы удалось организовать в прессе серию статей о кунг-фу. Кое-что я постараюсь сделать сам, но также обращаюсь и к вам: налаживайте связи с газетами. Вот у тебя, Олег, - шинхан обратил к нему свои темные глаза, - должны быть неплохие контакты на
факультете журналистики. Постарайся!
- Хорошо, - ответил Олег.
- И последнее. - Учитель нахмурился и сцепил пальцы рук. - Максим ушел в армию.
- Макс в Афган загремел, - хмуро подал голос Боря Локшин.
-------------------------------------
* Тамешивар - молниеносный разрушающий удар (япон.).


- Без разницы, куда именно, - продолжил шинхан. - После Максима осталась группа, тридцать четыре человека. Приличный зал, но почти месяц не было занятий. Роспуска целой группы допускать нельзя. Я думаю передать ребят Макса кому-нибудь из вас, у кого времени побольше. Какие будут предложения?
Тут же, словно на пружинах, подскочил Сева.
- Зал Максима в пяти минутах от моего дома. Занятия у него проводились по пятницам и вторникам, а у меня это как раз свободные дни...
- Сядь, Сева, - раздался бас Медникова, сэнсэя с самым большим стажем.
- Дело совсем не в удобстве сэнсэя, - поддакнул Леша.
Олег с удивлением заметил, как у того вдруг порылось красными пятнами лицо.
- Но мы же должны по-дружески договориться, - словно недоумевая произнес Сева и присел.
- Многие учатся в вузах, они не смогут качествено тянуть две группы сразу. - Олег заметил, как, сказав это, Леша обжег его своим взглядом.
- Это почему же? - взвился Лад. - Я учусь на дневном, и мне это нисколько не мешает!
- А когда будет сессия, тогда что?
- Когда сессия, у меня еще больше свободного времени.
- Так, я вижу, нам не договориться, - шинхан лопнул ладонью по подлокотнику своего кресла.
Ребята тотчас умолкли. Авторитет учителя был слишком велик, чтобы они могли себе позволить продолжать пререкания. Олег сидел чуть в стороне и ему хорошо была видна вся игра настроений на лицах некоторых сэнсэев. Еще бы - целая группа! Ни о чем не надо заботиться - люди набраны, зал арендован, полный ажур. Знай - занимайся да стриги по четвертачку с человека.
- Поэтому я сделаю вот что, - шинхан поднял ладонь, впечатление было такое, будто он через растопыренные пальцы рассматривает сэнсэев.
Вы все будете участвовать в соревнованиях, где докажете, кто действительно способен и достоин взять на себя вторую группу.
Кое-кто с шумом заерзал на стульях, послышалось тяжелое сопение. Конечно, решение шинхана было справедливым. Но Олег почему-то подумал, что это все-таки похоже на кость, которой раззадоривают собак перед дракой.
Несколько минут прошло в тягостном молчании. Шинхан ушел в себя, и никто из сэнсэев не решался нарушить эту тишину.
Олег, ближе всех сидевший к окну, заметил, как тихо и хорошо на улице. На очистившемся небе сверкало беловатое зимнее солнце. Недавно выпавший снег мягко искрился на ветвях почерневших деревьев. А в помещении тепло, и Олегу вдруг показалось, что он улавливает какой-то острый весенний запах. Но стояла глубокая зима, впереди еще были клубящиеся метели и колючие холода, низкое серое небо и скользкие тротуары...
- У вас есть вопросы?
Голос шинхана прозвенел неожиданно и резко, словно он их будил. Все промолчали. Леша прочистил горло кашлем и тоже утих. Олег, все еще не в состоянии отойти от созерцания зимней природы, сказал:
- Есть. - И немного удивился самому себе.
- Слушаю, Олег.
- Мне кажется, что школа нуждается еще в одном шаге, учитель.
В этот момент Олег понял, что он подсознательно ждал такого случая, ждал возможности высказать наболевшее.
- В каком еще шаге? - буркнул сбоку Леша.
- Школа нуждается в чистке. Каждый из сэнсэев хорошо должен знать своих ребят. А многие из наших учеников, - он оглянулся и посмотрел на заинтригованных соседей, - мы это знаем, изучают кунг-фу лишь из желания стать суперменами.
- Что ты имеешь в виду? - раздался ровный голос Медникова.
- А то, что нам нужно избавляться от хулиганов, желающих получить профессиональную квалификацию.
- Ну, ты загнул, Бес! - рассмеялся, качая головой Сева.
- Бред сивой кобылы! - Леша хлопнул себя по коленям. - Может, в твоей группе и в самом деле полно хулиганов, но я за своих ребят отвечаю. У меня нет кандидатов в деклассированные элементы.
Олег не слушал их, следил за реакцией на лице шинхана. Решение зависело только от него. Тот сидел с опущенными веками...
- Олег в чем-то прав, - слабо поддержал Бестужева Супрун.
- Олег не совсем прав, - шинхан разлепил веки и смотрел на него долгим пристальным взглядом. Можно было подумать, что он играет какую-то сцену.
- А неправ ты, Олег, вот в чем. Кунг-фу - великое искусство, а не физкультура. Не всякий человек подходит для кунг-фу. Не всякий это способен выдержать. Отсев из групп происходит сам собой, и ты это прекрасно знаешь. Систематические нагрузки и дисциплина шлифуют тех, кто остается. После к этому стоит добавить свойственную кунг-фу философию непричинения бессмысленного вреда - и... - он развел руками и добродушно усмехнулся.
- Для постановки правильного удара ногой достаточно двух месяцев, - Олег почувствовал, что не может улыбнуться в ответ. - Всего двух. Ребята начинают в массе отсеиваться попозже. Так что кое-какие навыки мы все же даем. Но дело даже не в этом. Как быть с суперменством, складывающимся у тех, кто надолго задерживается в школе?
- Надеюсь, ты не имеешь в виду присутствующих? - рассмеялся Лад.
- Олег, - шинхан бросил короткий взгляд на часы. - Разговор ты начал полезный, но для него у нас уже не осталось времени. Сделаем вот что: вернемся к нему на одном из следующих собраний. А пока все силы направим на подготовку к соревнованиям. Хорошо?
В тоне шинхана не было вопросов. Это был приказ. Олег качнул плечами. По-своему шинхан был прав. На соревнованиях нужны победы, а для побед разногласия вредны.
Вместе с остальными Сэнсэями он поднялся с легким кивком и направился в прихожую.

2

...Выйдя на улицу, Олег почувствовал, что напряжение все еще живет в нем. Глухо зудели отбитые предплечья и правая нога.
Олег жадно втянул ноздрями холодный воздух и с силой выдохнул. Голова окуталась полупрозрачными клубами пара. Через этот пар здание спортивного комплекса смотрелось размазанным светлым пятном. Перед глазами вдруг снова мелькнул ярко освещенный квадрат татами, бледный овал лица Донецкого и большие, тонущие во мраке переполненные трибуны.
- Ну, ты не прост, Олег, - голос Леши моментально вернул его к реальности. Он почувствовал, как тот дружески толкнул его в плечо, но еще раньше, когда мельком увидел эту руку в полете, в голове моментально возникли три варианта отбива с последующей эффективной атакой. Именно так, в стиле каратэ. Олег тряхнул головой и усмехнулся. Появилось ощущение неудобства в верхней губе. Это было в третьем бою. Кажется, противником был Мухмеджанов. А может быть, Алябьев? Лица смешались. Олег даже не смог толком вспомнить, в каком именно бою он пропустил удар.
- Этот Донецкий такой жлобец! Шинхан сказал, что его готовил сам Сато, - голос Леши звучал чересчур резко. - Честно говоря, никто из наших не рассчитывал, что ты его сделаешь.
Снова, теперь гораздо четче, возник облик Донецкого, замершего в "санчине". Тонкий, с горбинкой нос, сдвинутые брови с капельками пота, вытянутые скулы и черные глаза. Глубоко запавшие, без блеска, они жадно ловили каждое движение. Глаза барса...
- Да что с тобой, Бес? - Снова толчок в плечо. - Что-нибудь не так?
- Все хорошо, - успокоительным тоном ответил он Леше, мысленно возвращаясь с ярко освещенного татами в темноту морозного январского вечера.
Густой вереницей красно-белых огоньков текли по метромосту автомашины. Небо в той стороне, где был стадион имени Ленина, светлело от прожекторов.
- Что-то с тобой ненормальное. - По тону Леши Олег понял, что тот воспринимает его состояние как болезненное. Впрочем, в сочувствие Леши верилось с трудом. - Да ты вроде не пропускал серьезных ударов... Слушай, голова не кружится? Тебя, случаем, не подташнивает?
- Отвяжись, - лениво бросил Олег. - Сказал же, что все в норме.
- Нет, давай я тебя отвезу домой.
"Ого, - подумал Олег, - это даже интересно. Самойлов еще ни разу просто так никого не подвозил. Неужели это только потому, что я победил Донецкого?"
- Отвези, если не шутишь.
И вновь они шагали по смерзшемуся утоптанному снегу. Обостренным боковым зрением Олег ловил редкие быстрые жесты Леши, сопровождавшие какой-то рассказ. Он не вслушивался, а только подумал: странно, люди думают, раз они идут вместе, необходимо произносить слова... Но эти мысли опять прервались недавними впечатлениями от боя - последнего боя с Донецким. Опять, словно ватой, заложил уши глухой гул кольцевых трибун, в глазах заплясали огни потолочных юпитеров.
До боя он знал Донецкого только по фамилии. Встречаться ни разу не приходилось. Но по холодному огоньку в спокойных и уверенных глазах противника понял, что поединок будет не из легких. Донецкий, видимо, был в курсе, что противостоит приверженцу кунг-фу. Это проявилось в его повышенной аккуратности в атаках а также большом внимании к низким стойкам Олега. После нескольких эффектных, но бесполезных выпадов Донецкий решил не рисковать и набирать очки...
И тут же вспомнилось, как слепили юпитеры, когда он поднялся на верхнюю ступеньку пьедестала, как бурно реагировали трибуны, особенно там, где сидели ребята из групп сэнсэев школы. Он мимолетом отметил и фигуру шинхана, приветственно поднявшего руку, и сидевшего рядом с ним Самойлова, что-то кричавшего в общем шуме. Олег тоже поднял руку, с зажатыми в ней цветами и дипломом, все еще не веря, что труднейший в жизни поединок закончился в его пользу.
Луч прожектора выхватил из темноты красное знамя с голубой полоской - Российской Федерации. Не верилось, что в его честь оно медленно поднималось к потолку.
Донецкий стоял на ступень ниже - серебряный призер. А еще ниже - два каратиста, занявшие третье место.
Сказать, что радости он не чувствовал, было бы неправдой. Но больше радости была усталость. Сколько труднейших боев за один только день! В последней схватке он выложился до конца. Ноги стали ватными, как будто чужими.
Он жал протянутые руки и улыбался - нельзя же, черт побери, быть невежливым, когда тебя поздравляют такие солидные люди. Из объятий и бесконечных рукопожатий, последовавших потом по дороге к раздевалке, Олег вырвался с большим трудом. В голове туманилось, но он помнил главное - своим успехом доказал, что кунг-фу имеет право на существование!
- Садись, чемпион Москвы. - Леша поспешно распахнул дверцу автомашины и добавил с открытой завистью: - Ты теперь первым из наших ребят выполнил норму мастера спорта...
- Да ладно издеваться! - ответил Олег, усаживаясь в машину.
Некоторое время мотор гудел на высоких оборотах, прогреваясь. Леша весело улыбался, продолжая время от времени дружески похлопывать по плечу Олега, но в его темных зрачках, иногда терявшихся среди шерстинок огромной лисьей шапки, угадывалась зависть. Почти бессознательно Олег покрутил головой, осматриваясь, как перед схваткой. Но тут же взял себя в руки.
- Ты у нас теперь большой человек, - надоедливо продолжал славословить Самойлов. - Как же, чемпион Москвы! Целое событие для школы!
- Хватит болтать-то! - не выдержал Олег. Леша хмыкнул и дал газ. Резко выруливая со стоянки, он чуть не сшиб заснеженную урну на тротуаре.
- Может, я все же на метро, - Олег сделал движение, словно собираясь открыть дверцу. - Больше шансов уцелеть.
- Сиди! - Леша ухватился за его куртку, с силой притянул к себе и, с явным принуждением, рассмеялся.
Машина вырулила на боковую полосу Комсомольского проспекта. Мимо замелькали яркие витрины. Леша вдруг перестал говорить, и в салоне воцарилась тишина. Олег продолжал прокручивать в памяти мгновения недавних схваток, чувствовал, что никак не может заставить мышцы ног и рук полностью расслабиться. Возникла даже опасливая мысль, что напряжение не даст ему сегодня уснуть. И, наверное, Ба очень расстроится, увидев его разбитую губу.
Он еще не мог поверить тому, что поединки окончены, что этот длинный-длинный день уплывает в прошлое. И никак не мог привыкнуть к тому, что он и в самом деле теперь - чемпион Москвы.
- Олег, - вдруг раздался голос Леши, - мне кое о чем надо с тобой поговорить.
Автомобиль терял скорость под чуть заметный скрип тормозов. Переднее колесо наконец мягко ткнулось в бордюрный камень. Леша повернул ключ в замке зажигания, и двигатель умолк. Олег следил за всем этим без всякого интереса. Хотя, наверное, ему бы следовало удивиться действиям Леши.
- Знаешь, - тот оглядывался по сторонам, явно не зная с чего начать, - все сэнсэи школы должны думать о росте авторитета кунг-фу. Небрежное отношение вредит нашему делу, ну и, э... в общем авторитет падает. - Взгляд Леши на мгновение задержался на лице приятеля.
- Ты о чем это? - еще не улавливая замысла Леши, спросил Олег.
- О чем?! Я уже много раз тебе говорил, но ты не хочешь меня понять. И вообще почему-то тебя сердят дружеские советы.
- Что же ты все-таки имеешь в виду?
- Знаешь, в тебе много еще детского, ты как большой ребенок, - в тоне Леши послышалась назидательность. - Но больше молчать нельзя, ты же, в конце концов, дискредитируешь всю школу! Поверь, чем дороже им достается кунг-фу, тем больше они уважают нас, сэнсэев, тем серьезнее относятся к тренировкам.
Самойлов резким движением достал сигареты, выдернул одну, закурил, глубоко и нервно затягиваясь. Олег смотрел на него, не нарушая затянувшейся тишины, и старался понять, куда он клонит.
- Короче говоря, - нарушил наконец молчание Леша, - с твоим несерьезным отношением ты не должен брать группу Максима. Да и в университете у тебя много дел: сессия на носу...
- Выходит, ты обо мне печешься? - голос Олега сразу сделался жестким.
- Подумай, что за детский сад ты развел в своей группе! Что такое пять рублей в месяц для этих бездельников? Ерунда, мелочь, тьфу! Они так же и к тебе относятся, как к пятерке, да и к школе тоже. Господи, какая чушь - петушок в месяц! Дешево же ты продаешь наше искусство. И каждый небось думает, что раз у каратэков берут по двадцать пять, то у них и лучше в пять раз. А если ты возьмешь группу Максима...
- А что, шинхан решил передать ее мне? - у Олега мелькнула догадка, он видел, что Леша сидел в зале рядом с учителем.
Самойлов нервно помял сигарету и снова глубоко затянулся.
- Да нет, я просто советую: если он будет тебе ее передавать, лучше откажись.
- Вот как? - вопросительно отозвался Олег.
- Потому, что нужно ко всему относиться серьезнее...
- А если я не согласен с тобой? Если я откажусь отказываться?
- Я говорю не только от своего имени, - голос Леши стал более глухим, он словно выходил через какие-то преграды в его груди. - Это мнение многих сэнсэев.
- Та-ак... Значит, сэнсэи во мнении расходятся с учителем?
- Нет, мы дополняем его.
- Знаешь, что я скажу тебе? - Олег постарался взглянуть в глаза Самойлову, но тот уставился в витрину гастронома.
- Что?
- А то, что я буду брать с ребят столько же, сколько им Максим назначил.
- По двадцать пять? - недоверчиво повернулся к нему Леша.
- Ага.
Самойлов хмыкнул и как-то странно набычился.
- Откажись от группы, - еще более глухо произнес он, окончательно сбрасывая личину трогательной заботливости о школе. - Все равно лучше откажись.
- Вот как? - Олега это уже стало забавлять.
- Именно так. - Он повернулся к Олегу и темные зрачки его глаз смотрели напряженно и твердо. Теперь наконец было понятно, что Самойлов не шутит. Олег почувствовал, что начинает заводиться.
- А ты жаден, сэнсэй.
- Не больше, чем ты!
- Будем считать, что мы сегодня не встречались, Леша, - Олег рывком открыл дверцу, выскочил на морозную улицу и едва не поскользнулся.
- Даю тебе два дня на размышление, - услышал Олег голос Самойлова из машины. - Потом пеняй на себя!
Олег с силой хлопнул дверцой машины, желая запечатать рот Самойлову и прекратить весь этот дурацкий разговор. Он быстро, не оборачиваясь, зашагал к остановке троллейбуса, твердо зная, что Леша продолжает за ним следить из окна своего автомобиля.


3

...Да-да, в самую точку! Ты, Ленка, всегда была молодцом. Ну так вот, это такой обалденный дом отдыха, просто улет. Строили югославы - высокий, красивый, в стороне от всех дорог. Внутри отделка - шик, ну и все такое, мебель цвета слоновой кости...
А? Белого цвета, говорю, мебель, тоже югославская. Перед домом отдыха - тачки. Ребята приезжают на своих - красота - ну, штук двенадцать, не меньше. Знаешь, после Нового года поехали кататься, часа в два по окрестностям - кавалькада!
Что? Кавалькада это всадники? Ну и бог с ними. Милиция? Да какая там милиция в новогоднюю ночь?! Мы полчаса ездили, у всех фары зажжены, клаксонами сигналим, заехали в какую-то разрушенную церковь по дороге к Подольску.
Что? Ну, естественно, как же без этого! Так это все входит в оплату путевки: шампанское, маскарад, дискотека. Короче, завалились спать только в десятом часу утра. А с пяти вечера уже снова началось. Да, вот какая интересная штука. Андрюша, да, тот самый, привез нас туда на своей "шестерке" и мы устроили соревнования по санному спорту. Обалденно! У них санки "Чук и Гек", с рулем, знаешь? Привязали к машине и по трассе! А на санках любая скорость в два раза больше кажется, потому что все ухабы принимаешь на свою...
Ну так вот, я только до сорока выдержала. А? Конечно, страшно, еще бы не страшно! Правда, надела на голову этот, ну как его... Шлем такой, как у космонавтов, со стеклянным забралом, чтобы глаза снегом не забило.
Как останавливала? Равилька за нами с Викой следил. Он в багажник залез - у них методика отработанная - и в случае чего тормозил Андрюшу. Багажник полуоткрыт, он оттуда смотрит. И такая физиономия у него стала! Был весь белый - и одежда, и лицо, а ресницы - как наклеенные, с полметра от изморози. Ничего, оттаяли мы его потом ласково. Отогрелся Равилька и рекорд побил - представляешь, сто десять выдержал на этой игрушке?! Мы прямо отпали все. Ну, думаем, мужи-и-ик! Он, кстати, эти снегосани добил.
А? Да нет, наскочил на какой-то ухаб и переднюю лыжню, ну, знаешь, которой рулят, пополам... Ушибся, конечно, но, слава богу, без эксцессов.
А, ну извини. Ты ж у нас интеллигентная, то есть интеллигизированная. Да? Ну ладно, пока. У меня тоже масса дел накопилась. Завтра на работу, будь она неладна. Там невпроворот, ну, ты знаешь, как у меня? Ну, чао, Лен! Да, созвонимся обязательно. Пока...
Фу, черт, до чего надоела своей болтовней. Хоть отдохну. Жаль, дома не покурить... Сразу визг начнется. Почему да отчего?! Сядем-ка лучше перед зеркальцем. Бог ты мой! Какие мешки! Неужели вот это лицо видел перед собой Андрюша? Бр-р-р! Надо срочно что-то делать. Та-ак, та-ак! 0-па! Отлично! А в самом деле - отличный вышел Новый год. Отдохнула, как никогда. Мать, правда, сразу спросила, не заболела ли я там. Не понять, нафталин.
А там была жизнь. Настоящая жизнь! И ведь живут же люди, не то что мы - прозябаем. И лучшие годы уходят черт-те на что. Какая-то учеба, институт... А ведь оглянуться не успеешь, как никому не станешь нужна, уже старуха. Прямо сердце разрывается.
И надо успеть замуж выскочить за что-нибудь, не дай бог ошибиться - всю жизнь потом плакаться. Тьфу, какие дурные мысли в голову лезут... Пять часов. Как быстро темнеет! А завтра снова на работу, снова Кобру перед глазами целый день видеть. Туда-сюда, туда-сюда. "А вы подготовили сводные ведомости?", "А график начертили? А..."
Интересно, почему же Андрюша сегодня не свободен? Дела какие-то у него. Врет, небось, кобелина несчастный! Что? Да нет, мам, спасибо, не хочу. Ты же знаешь, я чай не люблю. (О-о! Начинается!).
Ты должна понять меня, ма. Мы же со Светой вместе ездили. Понимаешь, там все ребята с курса собрались. Ну, конечно, конечно. Да что ты, о чем ты говоришь? На "Тушинской", да. Улица? Точно не помню названия, если хочешь, могу узнать. Но неудобно было отказаться, понимаешь? С тобой ведь ничего не произошло, раз ты так сказала? (О, господи, врать ей неприятно).
Не бойся, все с Олегом будет нормально. Да и вообще, чего ты так о нем печешься? Что я, замуж за него собираюсь, что ли? Подумаешь, сказала Олегу, что я больна и уже сплю, так не надо делать из этого трагедию...
А? Да ему там с нами все равно было бы неинтересно. Мы там про учебу разговаривали, я конспекты кое-какие взяла, насчет экзаменов разузнала. Учиться ведь надо в любом случае! А от Олега не убудет, если без меня встретил Новый год. И так видимся с ним чуть не каждый день. Пусть успокоится...
Да и ей бы тоже не мешало... Черт-те что творится. Какой-то прямо тоталитарный домашний деспотизм! Ну, ладно, как это поется: "Меня мама не пускает на гулянье ночью, ничего, я днем пойду, больше наворочаю!.." Что? А-а, погоди, дай я сама возьму... Алло? (Господи, поскорее бы она вышла).
Привет, дорогуша, конечно узнала. Где же это вы пропадаете целыми днями? Я звоню, звоню, а вас все нет и нет? Я что-то не понимаю!? Почему это мне не стоит так часто обрывать телефон? Что? Записывал? Давай свою запись, послушаем... Господи, какой кошмар! Как же совести хватило... Действительно, подумать только, как хорошо мой голос слышно, не спутаешь. Вот скотина! Такое записать на кассету! А я, дурочка, разохалась. Боже, какие стоны... Ни у кого никаких сомнений... Мерзавец!
Алло! Алло! Ты здесь? Я хочу тебе ска... Что? Чтоб больше не звонила? Сам будешь, когда потребуется? Да пошел ты знаешь куда?.. Вот, чуть телефон не разбился. Ну надо же, какая скоти-и-на-а...


4

Бестужев протянул руку, снял трубку телефона.
- Алло?
- Привет, Олег! Как дела?
- О! - выдохнул он радостно, разгибая уставшую спину и отодвигая в сторону конспект по политэкономии.
- Это все, что ты в состоянии сказать?
- Здорово, Славка! Хорошо, что позвонил. А то у меня от этой сессии мозги скоро набекрень встанут.
- Береги мозги, - сочувственно сказал Торшин. - Это самое ценное, что есть у человека после кентаса.
- А как твои дела?
- Что-то я давно не слышал, чтобы ты спрашивал, как мои дела. - Из трубки прогудел вдруг глухой перестук, и Олег понял, что звонит Славка с улицы, наверное, от остановки трамвая.
- Тогда заходи, и я до ночи буду тебя спрашивать, как твои дела.
- 0'кей! Я зайду к тебе минут через десять. Возьму в магазине пару пивка...
Повесив трубку, Олег поднялся из-за стола и медленно, с усилием потянулся. Сколько он сегодня просидел над учебниками? Семь часов или восемь? Странно, но он даже не помнил, когда именно начал заниматься. Глянул на часы - было без четверти восемь. Вчера, вернувшись после тренировки в новой группе, доставшейся ему в наследство от Максима, он до трех читал что-то из длинного списка, необходимого для экзамена по древней литературе. Вообще ситуация складывается не совсем хорошая. Бегемот недавно подсчитал, что надо освоить около ста двадцати трех сантиметров древлита, если складывать книжки плашмя одна на другую. Олег пока что успел освоить не больше сорока сантиметров, да и то литературные герои древности, сюжеты и коллизии перемешались, словно запутались в страшном клубке, попробуй разбери.
Олег прошел в ванную, посмотрел в зеркало. Лицо было вялым и каким-то помятым, будто он только что проснулся. Холодная вода приятно обожгла кожу, возвращая ощущение бодрости. Быстро вытерся полотенцем и выскочил на кухню ставить чайник.
- Ужинать будешь? - Ба поднялась из кресла в большой комнате, где сидела перед телевизором.
- Смотри, смотри, - Олег сделал удерживающий жест, - не беспокойся. Ко мне сейчас придет Торшин и я его сам угощу.
- В холодильнике котлеты, а картошка на сковороде. Подогреешь сам?
- Подогрею, подогрею, Ба, - Олег уже чиркал спичками над плитой. К тому моменту, когда он расставил тарелки и вилки, раздался короткий звонок.
Сапоги Торшина были заснежены. Снег лежал на плечах пальто и шапке. Славка старательно его стряхнул возле двери и прошел в квартиру.
- Здорово, чемпион!
- Привет, - Олег пожал протянутую руку, вглядываясь в глаза товарища.
С тех пор, как Славка пошел на работу в милицию, он беседовали только по телефону. И вот теперь Олег пытался уловить в его глазах перемены, но не находил их. Торшин имел куда более серьезный вид, чем прежде, но глаза по-прежнему искрились знакомым юморком.
Они прошли на кухню. По дороге Славка поприветствовал Ба, которая не одобряла его новую работу. Все, что было связано с преступностью и драками, вызывало в ней молчаливое, но глубокое порицание.
- Ну, рассказывай, товарищ генерал, как служба идет?
- Рано еще рассказывать, - весело отмахнулся Торшин. - Когда стану генералом, тогда и буду рассказывать.
Ел Славка быстро, с завидным аппетитом. Олег смотрел на него, вяло ковырял вилкой бугристую коричневую котлету. Говорить гость не торопился, и это интриговало. Олег знал, что Торшин теперь нес службу на одной из машин районной поисковой группы, но детали ему были неизвестны. Работа наверняка была динамичной и полной боевой романтики.
На какое-то мгновение Олег жгуче позавидовал другу. Пока он тут корпит над осточертевшими книжонками и тетрадками, тот каждый день заглядывает в сумрачные глаза опасности. Конечно, он немного и беспокоился за Славку, но и гордился - как-никак тот был его лучшим учеником. В том, что Торшин проявит себя как нужно, - не было никаких сомнений. Не зря же он больше двух лет ходил в группу.
Когда Олег поставил на стол расписные фарфоровые чашки и чайник с заваркой, Торшин отрицательно покачал головой с набитым ртом и молча вытащил из своей сумки две бутылки пива. Снова наклонился и положил на стол несколько пакетиков своей любимой жареной ломтиками картошки. Олег пожал плечами, отодвинул чашки и достал толстые темно-зеленые глиняные кружки.
Прищурившись, он смотрел, как янтарная струя разрезает плотную пену в кружке, и прикидывал, сколько
ему еще предстоит сегодня прочитать. Экзамен по древней литературе был через пять дней. Политэкономия - послезавтра. Бросил взгляд на часы и подумал, что может себе позволить час-полтора передохнуть.
Славка, морщась, отпил из своей кружки и картинно отер усы. Потом надорвал пакетик и захрустел картошкой. Олег тоже отпил - пиво было холодным и терпким.
- Есть у меня новость для тебя, - Торшин пристально и с каким-то хмурым оттенком посмотрел на Олега и подлил себе из бутылки.
- Что стряслось?
- Вчера ночью ребята из Дзержинского задержали одного каратэка около ВДНХ. Парень участвовал в пьяной драке.
Олег почувствовал, как неприятно отозвалось это известие. Хулиганство одного из спортсменов федерации могло плохо сказаться и на каратэ и на кунг-фу.
- Какие подробности?
- А что тебя интересует? - Торшин смотрел на него испытывающе, словно прикидывал будущую реакцию товарища.
- Кто начал? Как это произошло?
- По показаниям свидетелей, каратэк вел себя как последняя скотина. Надрался в каком-то кафе и решил покуражиться. Парень, попавшийся ему под руку, был с девушкой, они зашли в кафе в девять вечера. А этот молодец и его компания к тому времени были уже разогреты, стали к парочке приставать с какой-то похабщиной. Парень, естественно, завелся. В результате два сломанных ребра, гематомы на черепе.
Торшин сделал несколько больших глотков и снова прищурился, окидывая взглядом Олега.
- У кого - ребра?
- То есть как у кого? - удивился Славка. - Каратэк лихо срубил того парня. Его дружки были просто в восторге.
- Какая мразь! - с чувством негодования прошептал Олег. - Учи таких гадов! Слушай, а как его фамилия?
- Да не помню я, - снова захрустел картошкой Славка. - Какая-то дурацкая, мне ребята говорили, но у меня не отложилось.
- Ты можешь узнать? - Олег и сам не мог понять внезапно вспыхнувшей тревоги.
Видимо, в его лице было что-то такое, отчего Славка передернул плечами и сказал:
- Хорошо. - И, потянувшись, достал телефон.
Олег смотрел, как он неторопливо набирает номер, с какой деловитостью перебрасывается короткими фразами с кем-то на том конце провода, как что-то докладывает о своей прошедшей смене.
- Что? - переспросил Торшин и щелкнул пальцами в сторону Олега, привлекая его внимание. - Как? Обычков?.. Николай Григорьевич?.. Одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года рождения... Ага, понятно...
Олег отвернулся от Торшина и одними губами медленно выговорил:
- Бык!
- Что? - переспросил Славка, повесив трубку. По лицу товарища он уже понял, что это кто-то из "своих".
- Кто?
- Из группы Максима, - Олег отпил из кружки, поперхнулся и мучительно закашлялся.
- То есть из твоей новой группы, - ахнул Торшин. - Хороши делишки!
- Выходит, из моей, - автоматически повторил за ним Олег, чувствуя, как кровь горячо запульсировала в висках. - Что ему теперь грозит?
- Как что? Обычное дело - следствие, суд, тюрьма. Если точно выяснится, что он имел серьезный разряд, для него это обернется в худшую сторону. Но вряд ли дойдет до такого. Скорее всего, он будет отпираться, что занимался. - Торшин бросил короткий и острый взгляд в сторону Олега.
- А предусмотрена ли ответственность тренеров?
- Бог его знает. Вряд ли, конечно. А вообще хочу тебе сказать, все эти группы пора разогнать. Подумай, сколько таких, как Обычков, занимаются каратэ и кунг-фу?
Олег молчал, прикрыв глаза рукой.
- Я в милиции без году неделя, но в курсе, насколько стало хреновее работать с тех пор, как каратэки развелись. И самое плохое, что к борьбе тянется прежде всего мразь с большим самолюбием. Я уж не говорю что приемами заинтересовались не только будущие, но и реальные зэки. А это надо как корове седло.
- Погоди, не спеши с выводами, - вспыхнул Олег, вспомнив недавние слова шинхана. - Ведь для овладения каратэ нужны длительные тренировки, а они иногда способны оказать обратное воздействие на психику...
- Ну, во-первых, у этих тупого упорства хватает. А во-вторых, уж если их психику даже УК изменить не в состоянии, то сам понимаешь, - он развел руками.
- Облом! - качал головой Олег. - Вот это облом!
- Короче, вот что я тебе скажу, - Славкин голос обрел уверенность и силу. - Кончай ты с этим делом. Заниматься, в крайнем случае, и сам можешь, в одиночку. Зачем тебе эта ответственность? Каратэ прикроют со дня на день, это я тебе точно говорю. А там дальше уже пойдет статья. Кого-то показательно посадят. На хрен тебе это сдалось? У тебя же есть чем заняться, учишься на факультете журналистики! Да тебе тысячи завидуют! Клевая профессия!
- Клевая, - в тон Торшину тихо повторил Олег и кивнул задумчиво. - Очень клевая.

5

- А-а, это ты, Олег? - голос у шинхана был немного странный, будто заспанный.
- Да, учитель, - Олег автоматически наклонил голову перед телефоном. - Простите за поздний звонок. Очень большая неприятность.
- Что стряслось? - сразу насторожился тот.
- Пьяная драка у ВДНХ. Задержан Обычков Коля, второгодок из группы Максима.
- Из твоей группы, - тут же резковато поправил его шинхан. - Сколько их было?
- Кого?
- Противников.
- Противников? - нервно усмехнулся Олег. - Противник был один. Хотя нет, он был с девушкой. А вот Обычков в компании трех дружков.
Олег кратко рассказал о происшествии.
- Да-а, - после минутной тишины прошелестел голос шинхана в трубке. - Действительно, неприятное событие. Они что же, вышли на тебя?
- Кто?
- Ну, менты, прокуратура...
- Нет.
- А откуда ты это знаешь?
- Торшин рассказал. Он теперь работает в милиции.
- Это было в его районе?
- Кажется...
- Он может замять это дело?
- Как это замять? - покрутил головой Олег, не совсем понимая, куда клонит шинхан.
- Да так, замять, - голос шинхана приобрел жесткий оттенок. - Чтобы не добрались до тебя и группу не тронули. Тебе нужно сказать ему, что это его долг перед школой. Обычков должен идти сам по себе. без всякого отношения к кунг-фу, понял? Ну, пусть он с ним переговорит там, где забрали! Алло! Ты слышишь меня?! Алло!
- Да, - медленно произнес Олег. - Я, конечно, постараюсь, но...
- Никаких "но"! И предупреди группу, если придут сотрудники, ответ один: Обычкова здесь никогда не было. Ясно?
- Ясно...
- Вот так. Черт, этого нам только не хватало... Кстати, он участвовал в соревнованиях?
- Кажется, нет... Нет, точно не участвовал.
- Вот и хорошо, - прозвучал мягкий голос с того конца провода. - Значит, никакой реальной информации у них не будет. Дальше сделаешь вот что: все журналы группы, где упоминается фамилия Обычкова, уничтожишь. На всякий случай. А сейчас заведи совершенно новый, без него. Хорошо?
- Хорошо.
Олег на мгновение представил себе, как станет просить Торшина переговорить с Обычковым, и ему сделалось противно. Вряд ли Славка пойдет на это... Конечно, затронуты интересы школы. Но у Торшина к школе теперь совсем иное отношение.
"Да и только ли в Торшине дело? - подумал Олег. - Разве самому от вранья не гадко?" Рука его снова потянулась к телефону.
- Учитель! - коротко выдохнул он. - Помните, на последнем собрании школы я завел разговор о чистке в группах? Если бы ее удалось провести, мы были бы гарантированы от подобных случаев в будущем.
- Понимаешь, Олег, - тон шинхана сменился, приобрел некую-то плавность, - это попахивает идеализмом и игрой в высокие материи. Ты предлагаешь обескровить группу в то время, когда школе не хватает по-настоящему увлеченных людей. Конечно, мы примем необходимые меры, в каждой из групп будет проведено собрание. И не называя открыто фамилию этого, как его? Бычкова?
- Обычкова...
- Вот именно. Ясно дадим всем понять, что можно, а что нельзя. В конце концов школа и сама может взять на себя функции воспитания и наказания своих учеников.
- Учитель! - Олег сглотнул комок в горле, впервые его мнение шло вразрез с мнением шинхана. - Но такие беседы будут чистой демагогией. Так людей не переделаешь...
- Твое предложение еще хуже, - отрезал тот. - Где гарантия, что мы не ошибемся, отвергая будущего мастера и принимая лицемерного хулигана?
- Но каждый сэнсэй знает своих учеников...
- Человек - явление пластичное, - голос шинхана стал неприятно резким. - Его можно лепить по своему усмотрению. И если у сэнсэя в группе что-то плохо, то в этом не вина школы и не вина ученика. Короче, ты постараешься сегодня же связаться с твоим Торшиным, разобраться с журналами. Потом предупредить группу. И последнее.
В трубке повисла длинная пауза. Олег понял, что шинхан им недоволен. Это рождало ощущение какого-то внутреннего диссонанса и тревоги.
- Я уже предупреждал и тебя и остальных сэнсэев школы. Конечно, сегодняшний звонок был вызван особыми обстоятельствами. Но впредь всю информацию сообщайте мне от восьми до девяти вечера.
- Простите, учитель...
- Позвонишь мне завтра и расскажешь о ходе своего дела. Пока, Олег.
Не слушая более его, шинхан повесил трубку. Короткие гудки настойчиво сверлили ухо.